Наш сегодняшний гость «Вкусного интервью» — Юрий Наумов, известный также по прозвищу Паскуда, которое, к слову, не очень любит. Многие незаслуженно обходят его стороной, уделяя больше внимания его другу и товарищу по группе Neuro Dubel Александру Куллинковичу. Мы захотели немного восполнить этот недостаток, вдоволь пообщавшись с бэк-вокалистом культового минского коллектива.
Юра Наумов весьма скромный парень, поэтому мы приготовили ему весьма простые и скромные блюда — деруны с куриной отбивной, просто салат из огурцов и сэндвичи. В качестве напитка Юра предпочёл безалкогольное пиво.
О еде: «Художник должен быть голодным»
– Ой, спасибо! Ой, как хорошо (отпивает пиво). Ууу, вкусно! Это картошка сверху?
– Да, это деруны с куриной отбивной. А ты гурман вообще?
– Я бы не сказал. На работе вообще кинокорм ем постоянно.
– Кинокорм?
– (Смеётся). Киношные обеды привозят. Правда, из ресторанов. Ну так, неплохо.
–Что самое необычное тебе приходилось попробовать из еды?
– В позапрошлом году, когда к друзьям в Париж ездил, то ели там улиток и устриц. Лобстеров ещё как-то ел на съёмках. Наверное, больше ничего такого. Фазана — хотя это не особо экзотическое блюдо. Ел дичь: мы ехали с «дюбелями» (музыканты Neuro Dubel — прим. DelaemVmeste.BY) с гастролей и нашли сбитого, но не перееханного зайца на дороге, он был ещё тёплый! Кто хочет зайчатины (смеётся)? Я принёс домой, малая (сестра – прим. DelaemVmeste.BY) приготовила его. Правда, дичь я не особо люблю.
– Смотрю, что иногда на своих страничках в соцсетях пишешь о том, как ешь на ночь картошку с мясом. Не стыдно?
– Неа. Ну, просто так совпало. Мне маразматические заявления нашего… (смеётся). Меня как-то не тровожат. Во, кстати – картошка с мясом (показывает на деруны).
– Сам готовишь?
– Я (задумался)… готовлю. Вчера чего-то захотелось перловой каши. Я люблю перловку. Она полезная, ааа… (задумался). Что-то я уже на измене сижу (смеётся). Я намочил на ночь перловку, купил банку тушёнки, большую такую, хорошую — незатейливо, но вкусно очень получилось.
– Чисто по-армейски! Как питаетесь перед концертами?
– Да никак. Ну кто-то дома поест. Бывает, перед концертом в клубе приносят в гримёрку какие-то бутербродики, ещё что-нибудь, а на гастролях уже полноценно кормят. На последний концерт я приехал с работы и так даже ничего и не поел. Но лучше голодным выступать, чем с набитым желудком – это я уже проверил. Художник должен быть голодным.
О жизни: «Тусить сложно: приходишь домой, ложишься спать, спишь, а потом снова уходишь на работу».
– Тяжело ли вытянуть «дюбелей» куда-нибудь? Ведь у всех, кроме тебя, есть семьи.
– Вытянуть повеселиться? Оторваться? Чёрт его знает. Бывает, что вытягивается. В основном, это гастроли местные. А вот так, чтоб на природу куда-нибудь рвануть – чего-то давно не было. Всё собираемся к Вовке (Владимир Сахончик – гитарист NeuroDubel — прим. DelaemVmeste.BY) на дачу, но что-то как-то не собрались.
– Куллинкович однажды сказал, что в группе он больше всего общается с Абрамовичем, Сахончик c Бровкой, Степанюк сам по себе, а вот про тебя не было ни слова…
– Блин, мне бывает перед ребятами стыдно, что я, порой, не прихожу на репетиции, потому что занят на работе так, что у меня нет практически никакой личной жизни. В лучшем случае – 12 часов смена и 6 дней занятости. И так бывает месяцами, в зависимости от продолжительности проекта. С кем-то тусить сложно: приходишь домой, ложишься спать, спишь, а потом снова уходишь на работу.
– В своё время, видимо, из-за этого тебя пришлось заменить во многих песнях на альбоме TANKI другими вокалистами (Лявон Вольский, Гюнеш, Олег Хоменко и другие)?
– Да я бухал тогда, как чёрт. Что мне было воспринимать? До лампочки всё. Кстати, возможно, мы повторим этот финт с вокалистами 4 октября на концерте к 25-летию группы. Ну а сейчас я…
– Остепенился?
– Да. Хватит уже. Сколько можно?!
– А в какой момент пришло осознание, что уже хватит?
– Да я даже не помню этого дня, ну пришло как-то. Просто уже самому захотелось. Я чуть не сдох! Помню, как получил зарплату, довольно хорошую, я тогда ещё на ОНТ работал. Снимали отечественную «Нашу Беларашу» – скетч-шоу, не смешное абсолютно (смеётся). Режиссёр во время съёмок говорит участникам шоу: «Пацаны! Покажите, что вы там придумали!» Они что-то раз-раз, разыграли эту сценку. Он сидит-сидит такой, а потом спрашивает: «А в чём здесь соль? Где здесь смеяться?» (смеётся).
Так вот, после зарплаты мы пили, наверное, неделю. У меня были жуткие выходные после этого. Думал, что отдам концы. Вот тогда я понял, что слишком далеко закатилось это. Но 7 лет уже прошло.
– Однажды Куллинкович на официальном сайте написал целый пост о тебе, где раскритиковал твоё поведение и образ жизни, а также поставил под сомнение твоё дальнейшее участие в группе. Но в конце, всё же, выразил надежду, что ты исправишься и признался тебе в дружеской любви. Его слова повлияли на тебя?
– Да я читал это, конечно. Естественно, это повлияло на меня. Он всё-таки человек близкий, столько лет вместе.
– А как вы познакомились?
– Меня познакомил с ним мой друг, с которым мы в одной школе учились. Мы слушали панк-рок, а у Сашки была коллекция или он находил что-то новое прикольное. Мы ездили переписывать у него музыку. Я тогда играл в группе а-ля «Аквариум» — такое лёгкое что-то. И в один прекрасный день Сашка попросил меня помочь, когда так случилось, что гитариста «дюбелей» Гену Агейчика «закрыли». Ну и это время затянулось уже на 25 лет.
– Т.е. Куллинкович планировал, что они возобновят сотрудничество?
– Ну, возможно. Хотя у него был довольно большой срок. Он говорил: «Ну помоги, может, чего придумаем» — «Ну, давай попробуем». У нас был магнитофон, пульт, барабанная машинка «Лель», бас-гитара, гитара, маленький цифровой овердрайв, тоже «Лель». И писали всё это на магнитофон через пульт. Но радиоточка прослушивалась, поэтому мы дожидались ночи. Да и ночью как-то творчество лучше шло.
– Тогда была записана любимая старыми фанатами песня «Пожарище», которую вы никогда не играли на концертах.
– Да это был такой дикий экспромт, что повторить это вряд ли возможно.
– А что Куллинкович жарил в тот момент?
– Картошку. Картошка сгорела. Дым пошёл. Пожарище!
– Чем ты занимаешься, кроме работы и группы?
– Ничем. Нет, ну вот музыкой, бывает, пишу что-нибудь в программах, выдумываю там что-то. Очень много читаю в интернете: и книг, и статей — но я всегда любил читать. Не люблю социальные сети, не фанат абсолютно. Ну а так больше… По-разному. Бывает, к друзьям. Но выходные и перерывы между съёмками — они скоротечны, чего-то особого не успеваешь сделать.
– Есть ли у тебя какие-то цели, мечты?
– Сделать проект, всё-таки, свой. Но пока не хватает на это времени.
– Ты говорил, что некоторые твои друзья эмигрировали из Беларуси. А у тебя не было желания?
– Ну и слава богу, что многие уехали. У меня и самого были возможности свалить. Друзья уехали в Швецию, кто-то в Испанию, во Францию. Ну просто мне хотелось «у гейропу» уехать, как говорят недоумки эти (смеётся). Вот они так любят лаяться на эту Кончиту Вурст. Да посмотрите на своих Киркоровых, Моисеевых, Дим Биланов — у вас похлеще, чем в Европе пи….в этих всех (смеётся).
– Ты заметил, что на Западе многие артисты признаются в нетрадиционной ориентации, но публика на это реагирует вполне нейтрально?
– В том-то и дело, я думаю, что их равное количество везде. Просто здесь люди бояться в этом признаться и быть потом гонимым и преследуемыми, а там это воспринимается нормально. Но я не разбираюсь в этих вопросах, не могу ничего сказать на этот счёт.
О творчестве: «Мне очень стыдно перед ребятами»
– Куллинкович рассказывал, что «Переехала комбайном» по большей части твоя песня, а для каких ты ещё писал музыку?
– Ну, возможно. «Охотник и сайгак» ещё. Я много там всякого придумывал. Когда играл на гитаре, то много писал. Но, думаешь, я вспомню?! Какие-то гитарные рифы рождались в голове: те же «Машины», «Полный п…», «Звёздочки». Старые вещи вот эти. Всего и не вспомнить.
– Что-нибудь пишешь в последнее время?
– Как на гитаре перестал играть, то реже. Хотя идей много. Но, бывает, прихожу на репетицию и уже времени нет что-то придумывать. Но, я повторюсь, мне очень стыдно перед ребятами. Редко попадаю на репетиции. Всё приходится делать, когда уже всё готово, в последний момент.
– Тем не менее, иногда чувствуется твоя рука. Например, в песне «Суки» перед соло.
– Случайно было придумано. На записи притом. А может и нет. Может, я и не помню.
– Тяжело ли было расставаться с гитарой?
– Да чёрт его знает. Не то, чтоб я расстался с ней до конца. Но с другой стороны стало больше свободы, можно творить всё, что хочешь. Когда ты привязан к гитаре, то как-то не поскачешь, не покривляешься.
– Ты помнишь, как вы записывали альбом «Битва на мотоциклах»?
– Кое-что осталось в памяти светлого. Мы как-то решили камерно записать это: думали собраться сначала вообще вдвоём, потом позвали Макса (Максим Ивашин — бывший клавишник Neuro Dubel — прим.DelaemVmeste.BY). Жутко пили: у Сашки под кроватью был гаванский ром. Блин, просто жутчайший алкоголизм во время записи.
– А откуда у него был этот ром?
– У него какая-то фирма была. Тогда ещё не было монополии на торговлю спиртными напитками. Мог любой торговать, ещё в ларьках продавалось. Короче, не важно. Важно, что рома было очень много (смеётся).
– Так вы действительно хотите перезаписать этот альбом?
– Не весь, а попробовать кое-какие вещи.
– И «Радость бытия»?
– Так мы уже пробовали её делать, репетировали. Всё надо попробовать, всё надо сделать. Альбом до сих пор у меня самый любимый, несмотря на всю эту вакханалию. Он оставил какой-то отпечаток у меня в душе, свой такой, неповторимый.
– Тяжело ли ты воспринимаешь на слух альбом «Ж.С.У.Н.Б», который является единственным альбомом без твоего участия?
– Нет, мне он очень нравится. Абсолютно не тяжело. Я наоборот был рад, когда ребята его записали. Он один из моих любимых, кстати. Там очень сильные вещи есть. Не знаю, почему мы их не играем. Но я его послушал ещё до выхода в тираж — Сашка мне поставил. И на концертах эти песни игрались, и я вместе с ними их пел, пришлось выучить и петь вместе с ними.
– А почему ты не снимался в клипе «Ничего на свете больше нету»?
– Да меня просто не нашли. Тогда ведь не было мобильных телефонов. Мне звонили домой, а меня не было. Ну и сняли без меня (смеётся).
– Какой период в группе был самым трудным?
– Был какой-то период, год 2003 примерно, когда Сашка хотел распускать группу. Но я старый уже, старый пень, ничего не помню (смеётся).
– Что ты, Юра, помнишь?!
– Да всё, что помню – невозможно. Память покрыта какими-то белыми пятнами (смеётся). Нет, по большому счёту запоминаются всегда какие-то яркие моменты.
– Какие?
– Да разные. Блин, был яркий момент. 1991 или 1992 год, мы ездили выступать в рок-кафе «Отрадное» в Москву, понапивались там жутко. И вот мы возвращаемся после концерта, а в поезде потом продолжили пить. С утра проснулись, едем, Куллинкович роется в сумке своей: «Блин, где моя рубашка?». А у него какая-то дорогая чёрная рубашка была. Он искал её, искал и достаёт игрушечный пластмассовый автобусик. Откуда в сумке мог взяться этот автобус? Это до сих пор загадка, кстати (смеётся). Факт в том, что рубашки не было, а автобусик появился. Ржали там жутко.
– Автобусик этот остался у Куллинковича?
– Не знаю, может, и остался.
– Нынешний состав группы Neuro Dubel оказался самый крепкий, несмотря на скептические высказывания некоторых фанатов и критиков в своё время. Но вы уже 10 лет вместе. В чём секрет?
– Я думаю, что причина в нас всех. Мы сцементировались как бы (смеётся). Во-первых, все очень хорошие люди – это самое главное. Во-вторых, все – хорошие музыканты. Вот это и является цементом в группе.
– Ты общаешься с кем-нибудь из бывших участников?
– С Максом Паровозом (бывший гитарист Neuro Dubel — прим. DelaemVmeste.BY), естественно. В Фэйсбуке, бывает, там о чём-нибудь разговариваем, комментируем. Ну и вживую, когда он сюда приезжает или же мы к нему в Москву. Стаса Поплавского (бывший бас-гитарист Neuro Dubel — прим. DelaemVmeste.BY) иногда вижу. Больше никого. Да больше никого особо и не было. Ну, Дима Чиж (первый бас-гитарист Neuro Dubel — прим. DelaemVmeste.BY). Хотя, где он сейчас?! Я просто не знаю. Мы жили в одном доме, я общался с ним после его ухода из группы. Но потом, когда я переехал, потерялась связь. У него свои интересы, у меня свои замуты были.
– А Стас Поплавский больше музыкой не занимается?
– Нет. Но хороший был басист. Но тут проклятый зелёный змий: кто-то может остановиться, а у кого-то не получается.
– Ты помнишь период сотрудничества с волынщиком Костей Тромбицким?
– Да. Альбом с ним записали – это хорошо, а так ведь в каждую песню не вставишь волынку. Тут надо определённую музыку играть, которую играют очень многие. А мы называли Костю тренером (смеётся). Волшебный человек.
– Пока не известно, когда будем новый альбом?
– В данный момент, всё это время и усилия до юбилейного концерта, будут кинуты на репетиции. Надеюсь, что получится праздник. Думаю, 4 октября мы отыграем часа три.
– Готовите сюрприз какой-то?
– Нууууу, да. Не буду открывать ничего. Но на самом деле потому, что я сам ничего не знаю (смеётся).
– За всё время в группе ты исполнил только одну песню как лидер-вокалист — кавер на песняровскую «Вологду». А хотелось бы что-нибудь ещё спеть?
– Ну да, хотелось бы. Кому не хочется?!
– Куллинкович не даёт?
– Не то, что не даёт. Не знаю я. Может, я сам не особо стремлюсь. Пассивный я в плане какой-то деятельности. Мне постоянно мотивации не хватает.
– Правда, что ты очень хорошо исполняешь песню «Владимирский централ» Михаила Круга?
– Я никогда её не пел (смеётся)! Кто это говорит? Я помню мы прикалывались с Сашкой, но не более того. Вот когда 10 лет исполнялось студии «Осмос» мне выпала честь исполнить песню «Ворсинки и катышки». Паша Юрцевич, продюсер студии, обещал сделать DVD в хорошем качестве. Отличный был праздник, великолепный.
– Песни с альбома «Ворсинки и катышки» как-то незаслуженно проходят мимо ваших выступлений.
– Чёрт его знает, почему. Столько песен, что просто забываем. Мы хотели на последнем концерте и её сыграть, но чем-то заменили. Не было чего вычёркивать: «Давай уже «Ворсинки» вычеркнем». Когда-нибудь может и сыграем.
– А поучаствовать где-нибудь кроме Neuro Dubel не было желания?
– Меня приглашали. С группой PunKrot даже выступали один раз. Но всему виной проклятая работа, отбирающая 80% свободного времени. К тому же у меня есть и свои наработки, какие-то идеи для своего проекта. Это не рок-музыка: электронная, эмбиент, но с живыми инструментами. Даже были написаны в программах всякие треки. Но из-за работы не хватает на вс` времени.
Юрий Михайлович Наумов, бэк-вокалист группы Neuro Dubel. С 1991 по 1999 также являлся и ритм-гитаристом группы. Родился в 1972 в Минске. Работает видеоинженером в частном продюсерском центре.
Рецепт от DelaemVmeste.BY: Деруны с куриной отбивной (основное блюдо)
– картофель (2 шт.);
Способ приготовления. 1. Разрезать куриное филе на равные нетолстые части, отбить его, посолить и поперчить. 2. Взбить куриное яйцо, на отдельную тарелку высыпать муку.
4. Куриные отбивные смазать муштардой, обвалять в яйце, а потом в муке. 5. На каждую отбивную с двух сторон выложить картофель. Если он не будет хорошо прилипать, то можно доложить его сверху уже на сковороде. 6. Обжарить деруны с двух сторон до золотистой корочки. |
Рецепт от DelaemVmeste.BY: Простой огуречный салат (гарнир)
– огурцы (4 шт.);
Способ приготовления 1. Нарезать огурцы. 2. Мелко нарезать чеснок. 3. Все вместе перемешать с майонезом. |
Рецепт от DelaemVmeste.BY: Сэндвичи в сэндвичнице (закуска)
– тосты (4 шт); Способ приготовления 2. Тосты с внешней стороны равномерно смазать подсолнечным маслом, с внутренней – приготовленным соусом каждый тост.
4. Обжарить в сэндвичнице в течение 4 минут. |
